Ркаил Зайдуллин: «Я вообще удивляюсь, почему стремятся стать председателем союза — зарплата маленькая, а работы много»Фото: Андрей Титов

«Нас называют союзом пожилых. Но надо радоваться, что писатели долго живут!»

— Ркаил Рафаилович, вас недавно переизбрали председателем союза писателей РТ. Как прошел первый срок в этом статусе, какие достижения считаете самыми значимыми за последние четыре года? И какие планы не удалось воплотить?

— Я выдвигал свою кандидатуру на пост председателя союза писателей РТ и в 2012, и в 2016 годах. Но не прошел. У нас же тайное голосование, традиционно сложившийся островок демократии в республике. В 2019 году меня избрали депутатом Госсовета РТ. Может быть, статус депутата способствовал тому, что в 2021-м на съезде меня избрали председателем союза писателей. Писательские съезды шумно проходят, бывают там и интриги. Своей избирательной кампанией я не очень-то занимался, но кое-какой административный ресурс у меня был. Я вообще удивляюсь, почему стремятся стать председателем союза — зарплата маленькая, а работы много.

— А тогда зачем это было нужно вам?

— Кто-то сказал, что поэт, литератор должен быть немного фанатиком. Но это литературный фанатизм. Может быть, в данном случае фанатизм — это любить бескорыстно. А у меня это свойство есть, я с 8 лет пишу стихи, был спецкором газет «Пионерская правда», «Ялкын», «Яшь ленинчы». Лет с 14 начал и стихи печатать. Неоднократно был победителем литературных конкурсов.

Мне не все нравилось в деятельности союза писателей. В моей программе на случай избрания председателем было 10 пунктов. Первый — создать центр художественного перевода, чтобы переводить особо значимые произведения татарских авторов на другие языки, в первую очередь на русский и тюркские. Второй — создать при союзе писателей книжное издательство. И центр перевода, и издательство созданы, за 2,5 года мы издали около 25 книг.

Третье направление — усилить работу с молодежью. Нас критикуют, называют союзом пожилых. Но надо радоваться, что писатели долго живут! Средний возраст членов союза — примерно 70 лет, в возрасте 80+ у нас более 40 человек. Многие болеют, уже мало пишут. Но, например, Радиф Гаташ и в свои 84 года пишет любовные стихи и постоянно влюбляется. Его ровесник Ренат Харис написал четыре поэмы про СВО. Наш феномен — Лукман Закиров — и в 97 лет пишет короткие рассказы.

«Творческий союз — это, по сути, профсоюз. Любой поэт или писатель по желанию может быть его членом»Фото: «БИЗНЕС Online»

— «Есть ли сегодня смысл в существовании творческих союзов? Во времена СССР при поддержке союза писателей можно было публиковать произведения, через него распределялись некие блага вроде путевок или дач. Вроде всего этого сейчас уже нет?..» (Дмитрий)

— Я в 90-х годах написал статью «Колхоз писателей». Считал важным, чтобы был литературный фонд. Он ведь существовал с XIX века для помощи писателям и поэтам. (Литфонд, или общество для пособия нуждающимся литераторам и ученым, был учрежден в 1859 году в Санкт-Петербурге — прим. ред.). Но в постсоветское время, как известно, союз писателей СССР и литфонд развалились.

Творческий союз — это, по сути, профсоюз. Любой поэт или писатель по желанию может быть его членом. Если достоин, конечно. Кто-то не вступает в союз, например, Зульфат Хаким долгое время не вступал, а лет 10 назад подал заявление. Он известный бард, драматург. Спрашиваю его: зачем тебе это? Отвечает: кто-то должен поддержать в старости… И мы поддерживаем! Кстати, он активно участвует в наших конкурсах и постоянно побеждает. Вот если бы не было союза, к кому обращались бы пожилые писатели?

— А какие финансовые возможности есть у союза писателей РТ для помощи писателям, для текущей деятельности?

— Мы получаем субсидии через министерство культуры РТ. Зарплата у нас очень маленькая — около 16 тысяч рублей. Я инициирую разные проекты, захожу с ними к раису РТ, к руководителю администрации раиса, министру культуры, и, бывает, получаем дополнительные субсидии. Но при зарплатах ниже МРОТ очень трудно пригласить кого-то на работу в союз, например на должность моих заместителей. После съезда я назначил своими заместителями молодых: по творческим вопросам — Данию Нагим, по оргвопросам — Ильяса Фархуллина.

— И как вы уговорили их работать на такую зарплату?

— Заместитель председателя союза — это все-таки статус. А вообще, зарплату обещали повысить, думаю, средняя будет около 40 тысяч рублей.

— Каков годовой бюджет союза писателей на текущую деятельность, без учета разовых проектов?

— Чуть больше 8 миллионов рублей.

— «Каков размер членского взноса в союзе писателей РТ? Его платят ежегодно?» (Сергей Николаев)

— По уставу, членские взносы положено платить, но по факту никто не платит. Я хочу поднять этот вопрос, чтобы платили хотя бы по тысяче в год. У нас и вступительных взносов нет.

— «Сколько всего человек состоит в союзе писателей РТ?» (Анвар Каримов)

— В настоящее время 301. В 2021 году было 350, с тех пор произошла естественная убыль. Кроме того, мы усилили требовательность при приеме новых членов. До меня, случалось, принимали оптом! За четыре года мы приняли около 20 человек.

— По каким критериям оцениваете кандидатов на вступление в союз?

— Оцениваем художественные достоинства их произведений. Уставом прописана вся процедура приема: сначала претендент пишет заявление на имя председателя, затем члены соответствующей секции — литературной мастерской, как мы сегодня называем, — обсуждают его. В основном секция поддерживает кандидатуру. Затем следующий этап — обсуждение на приемной коллегии, состоящей из 7 человек, которые тайным голосованием решают, можно ли принять человека или нет. Окончательное решение о приеме нового члена принимает правление путем тайного голосования. Сегодня у нас около 50 кандидатов на вступление в наш союз.

— Какие преференции у членов союза писателей?

— Например, при издании книг. Через минкульт можно бесплатно получить путевку в санаторий, в год союзу дают 30–40 путевок.

«Людям нужны простые темы со счастливым концом»

— «Кто и как оценивает творчество современных писателей и поэтов в материальном плане? Есть ли у вас, условно, минималка, к которой прибавляются гонорары за написанные произведения? И как отчисляются деньги за ваши проданные книги?» (Даниил)

— Это больной вопрос. Нигде в мире поэзией невозможно прокормить семью. Тиражи книг стихов — 300–500 экземпляров. На Западе это осуществляется на коммерческой основе, и мы маленькими шажками идем к такому же. Но все понимают, что без поэзии нельзя, это высший пилотаж в развитии языка. Да и прозой тоже мало кто зарабатывает. Есть, конечно, писатели, которые хорошо зарабатывают, например авторы популярных сегодня фэнтези, женских романов. И у нас есть такие, как, например, Зифа Кадырова. Ее книги покупают, читают. И сама Зифа умеет активно продвигать свои произведения.

Помню, как-то ко мне обратились из челнинского театра с просьбой сделать инсценировку по одному «бытовому» роману Зифы Кадыровой. Я сделал, добавив какие-то сюжетные линии. Режиссер сказал мне тогда, что эта пьеса на три года обеспечила театр зрителями. Многие театры потом ставили инсценировки по повестям. Людям нужны простые темы со счастливым концом.

— «Как союз писателей популяризирует произведения своих членов? Какие шаги предпринимаются для популяризации татарской литературы за пределами республики?» (Людмила Казакова)

— Мы организовываем творческие встречи, презентации книг, юбилеи писателей и поэтов. Стараемся по мере возможностей. Я поручил своему заместителю каждую неделю проводить в клубе имени Тукая, в здании союза писателей, мероприятия разного формата — творческие встречи, презентации книг, беседы на важные темы, диспуты, демонстрации фильмов и прочее. Надо искать современные формы, чтобы и молодым было интересно.

— Вы используете в своей работе площадку Национальной библиотеки?

— Конечно, и довольно часто. Например, недавно прошла презентация антологии современной детской литературы татарстанских авторов на якутском языке. Мы тесно дружим с якутами, уже обменивались с ними антологиями поэзии, прозы. Установили связь с узбекскими коллегами — готовим антологию узбекского рассказа, а они ведут подготовку антологии современного татарского рассказа. Многих интересуют произведения именно ныне живущих писателей, им интересна современная литература: какая она, куда движется.

18 апреля мы с литературным переводчиком Гаухар Хасановой (дочерью народного писателя Мухаммета Магдеева) в Москве участвовали в презентации антологии татарской поэзии из серии «Из века в век». Не скрою, подобная работа ведется благодаря личным контактам. К сожалению, популяризация произведений национальных авторов сегодня не входит в круг интересов государственной политики. Инициатор составления антологии — мой друг Сергей Гловюк (российский поэт, переводчик, член союза писателей России — прим. ред.), а наша татарстанская команда занималась подбором авторов, произведений и подготовкой подстрочных переводов некоторых стихотворений для московских переводчиков. Это уже вторая антология из серии «Из века в век», в нее были включены произведения и современных молодых поэтов Татарстана.

— Какова дальнейшая судьба этих антологий, как они находят своего читателя?

— Антологии выпускаются на специальные гранты по популяризации национальной литературы, в продаже их нет, но издания поступают в библиотеки, где они доступны для всех.

— Почему они не поступают в продажу?

— Книги, которые изданы на субсидии, не могут использоваться для коммерции, поэтому они не поступают в продажу. Если за свои деньги сделать дополнительный тираж, то его можно продавать. Но это очень сложно! Впрочем, и спроса на них особого нет, за исключением детских книг на татарском языке.

Почему плохо продаются книги Татарского книжного издательства? Потому что они очень дорогие! В Башкортостане субсидия на книгоиздание в 3 раза больше. В Татарстане с 2008 года ежегодная субсидия составляет 53 миллиона рублей, а у наших соседей всегда было по 150 миллионов, только в этом году поменьше — около 140 миллионов. Поэтому башкиры могут выпустить бóльшим тиражом, а потому стоимость одного экземпляра книги ниже. У них средняя цена — 250 рублей, а у нас — 650. И это еще средняя цена, а вообще, бывает, она доходит и до 800–900 рублей. У нас за такие деньги книги покупать не привыкли. К тому же читающая публика обычно не самая богатая часть населения. Пенсионеры, студенты не могут себе позволить покупать книги за такие деньги.

— Единственный выход — библиотеки?

— Поэтому мы и занимаемся этим — просим субсидии и издаем, особенно переводную литературу. К примеру, у нас недавно вышла современная чеченская поэзия, а в Чечне готовится к изданию современная татарская проза. На субсидию в 6 миллионов рублей мы издаем до 12 названий.

— И все книги поступают в библиотеки?

— Часть мы оставляем в союзе писателей на подарки. Ведь у нас постоянно проходят встречи, мероприятия, в том числе в школах.

— Может быть, просто нет такой качественной литературы, чтобы какое-то частное издательство взялось ее печатать и продавать?

— При чем здесь качество? Вот, например, Зифа Кадырова пишет книги, которые востребованы у читателей. Но где их продавать? У Татарского книжного издательства есть всего два небольших книжных магазина, причем один из них — в здании «Татмедиа». И я понимаю почему так: арендная плата высокая, а покупателей мало. Никто работать себе в убыток не хочет. Я думаю, надо бы отменить налоги книжным магазинам. Но такой закон можно принять только на федеральном уровне.

«Зифа Кадырова пишет книги, которые востребованы у читателей»

— Почему в книжных магазинах мало книг татарских авторов?

— Этот вопрос скорее относится к издательству. А у нас небольшие тиражи, максимум 1 тысяча экземпляров. Планируем издать трехтомную «Антологию татарской поэзии с древнейших времен до наших дней» тиражом 1,5 тысячи. Как я уже сказал, наши книги поступают в библиотеки, а также используются в качестве подарков на различных конкурсах, мероприятиях и прочем, продавать их мы не можем.

— Издание книг вообще не должно быть проблемой государства! Писатель сам должен думать и об издании, и о продвижении своей книги. Почему авторы не занимаются монетизацией своего творчества?

— Я абсолютно согласен, но у автора нет возможности ездить по районам и рассказывать о своей книге. И тиражи очень маленькие — игра не стоит свеч. А спонсоров на издание найти трудно — времена такие. Но мы ищем разные пути.

«Литература не бывает без политики, это определенная ее составная часть»

— В феврале Владимир Мединский возглавил союз писателей России. У вас были разговоры по поводу вхождения союза писателей РТ в его состав? Как вам такая идея вообще? Там же другие финансовые возможности, может, и с изданием книг помогут?

— Союз писателей России был официально объявлен наследником союза писателей и литфонда РСФСР и СССР. Он сегодня занимается возвращением собственности этих богатейших в свое время организаций. В советское время они обеспечивали писателей квартирами и дачами, у них были дома творчества. Сегодня у союза писателей осталось только Переделкино, все остальное, наверное, уже в частных руках. Они и к нам через прокуратуру обратились в поисках собственности, но наше здание — это республиканское имущество.

— А к вам уже обращались с предложением войти в состав российского союза?

— Они имеют свое отделение в Татарстане, туда пока входят человек 15, в основном русскоязычные авторы, но есть и татароязычные. Например, Ренат Харис является членом союза писателей России, даже членом его правления. Не знаю, является ли он членом отделения союза в Татарстане.

— Союз писателей РТ не собирается стать отделением российского союза? Почему? Боитесь потерять самостоятельность?

— Конечно. Даже если ты бедный, самостоятельность все равно слаще. Но если такова будет политика федерального центра, то мы никуда не денемся. Я пытался встретиться с бывшим председателем союза писателей России Николаем Федоровичем Ивановым, когда был в Москве 18 апреля. Сказали, что он в Донбассе. Я и Мединского приглашал на нашу презентацию, но у него тоже не было времени посетить это мероприятие. У Мединского возможностей, конечно, больше, чем у Иванова, он же бывший министр культуры, помощник президента России.

Вот если бы союз писателей РФ вернул свои издательства или создал новые, тогда стать отделением был бы интерес. Если будет много преференций от вхождения, то почему бы и нет? Но если уж входить, то достойно. А вообще, я знаком со многими из аппарата союза писателей России и регионов, бывал на выездных пленумах.

— Многие ли региональные союзы писателей вошли в состав российского?

— Они все это время были отделениями союза писателей России, только татарстанский союз вышел из его состава в 90-е годы, подписав договор о сотрудничестве. У татар есть хорошая поговорка: «Бергә булыйк, аерым яшик» («Давай будем вместе, но будем жить отдельно»).

Если говорить серьезно, если будет на то воля высшего руководства страны, мы войдем в состав общероссийского союза писателей. В советское время писатели хорошо жили, но они выполняли функции пропагандистов. Сегодня пропагандисты тоже есть, Захар Прилепин, например. Членами правления союза писателей России являются и Маргарита Симоньян, и Карен Шахназаров, и Никита Михалков…

— Это пропагандисты или патриоты?

— Скажу так — патриоты-пропагандисты.

— Если патриот обладает активной жизненной позицией — он пропагандист?

— «Пропагандист» — неплохое слово. В органах КПСС были отделы пропаганды и агитации.

— Слово-то неплохое, но стало ругательным… А если пропагандировать за Родину, за ее процветание?

— Думаю, пропаганда — это нормально, если она не голословная и искренняя. А вообще, литература не бывает без политики, это определенная ее составная часть. И раньше шли споры на тему: «Искусство для людей или искусство ради искусства». Поэтом-эстетом называют Дэрдменда (Закир Рамиев — прим. ред.), хотя и у него есть социально наполненные стихи. Образная система у него скрытная, но за ней чувствуется боль — за культуру, за нацию. Это же тоже политика, по сути.

А Габдулла Тукай был откровеннее. Тем более Тукай был журналистом, а Дэрдменд — золотопромышленником, ему не надо было каждый день писать статьи, чтобы прокормиться. Он сам содержал газеты и журналы. И он мог себе позволить это высшее искусство.

«У Тукая было поэтическое чутье, даже дар пророчества»

— «Почему Тукая называют татарским Пушкиным и особо почитают? Разве у татар нет других достойных поэтов?» (Альмир)

— В советское время его так называли, сегодня никто так не говорит. Хади Такташа называли татарским Маяковским, Галиаскара Камала — татарским Островским. Но это же смешно! Я не сторонник таких сравнений. У каждого своя образная система. Тукай хорошо знал русскую литературу, он переводил и Кольцова, и Никитина.

— В чем величие Тукая лично для вас — в форме или содержании?

— Во-первых, у него природный талант, он настоящий поэт. Восхищает его образная система, музыкальность, ассоциации, аллитерации, ассонанс. Например, в его стихотворении «Пара лошадей» есть строки: «Җиктереп пар ат, Казанга туп-туры киттем карап, / Чаптыра атларны кучер, суккалап та тарткалап» («Лошадей в упряжке пара, на Казань лежит мой путь, / И готов рукою крепкой кучер вожжи натянуть», перевод Анны Ахматовой — прим. ред.). В ритме стихотворения слышится топот копыт! Как он создает эту иллюзию?!

Во-вторых, у него было хорошее образование для своего времени. В Уральске он учился в школе при медресе «Мутыгия» у имама и просветителя Мутыгуллы Тухватуллина, который родом был из Кайбиц. В медресе Тукай посещал русский класс, где изучал русскую и западно-европейскую литературу.

Но главное — у него было какое-то поэтическое чутье, даже дар пророчества, как мне кажется. Он предвидел многие события, хотя и умер совсем молодым — в 26 лет. Кстати, его можно назвать первым рекламщиком — еще до революции он писал рекламные тексты. За четыре строчки рекламы ему платили 10 рублей, в то время как столько же можно было получить за целый сборник стихов.

— Как думаете, почему сегодня Тукай воспринимается многими как автор только одного стихотворения — «Родной язык»?

— Это стихи для детей, у него целый сборник детских стихотворений. Стихи дети учат в школе и запоминают на всю жизнь.

— «Что готовится ко дню рождения Габдуллы Тукая в этом году? На будущий год исполняется 140 лет со дня его рождения — как будет отмечена эта дата, есть ли планы?» (Талгат Мусин) Не планируете ли издать сборник публицистики Тукая?

— Этим в основном занимается Марсель Ибрагимов из Института языка, литературы и искусства АН РТ (ИЯЛИ), он составитель и переводчик. Оказывается, только одна треть публицистики Тукая была переведена на русский язык. Ведь Тукай сначала писал на турецком языке, даже на османском. Когда мы издавали сборник его избранных стихов на турецком языке, часть из них не переводили — вошло в том виде, как Тукай написал.

В «Казанском альманахе» мы провели конкурс переводов стихов и прозы Тукая на русский язык. В области поэзии победили Борис Вайнер и Галина Булатова. После этого они включились в подготовку 6-томника произведений Тукая на русском языке к 140-летию со дня его рождения. В начале следующего года тома начнут выходить. Также совместно с ИЯЛИ готовим сборник «Слова и образы в творчестве Тукая», который будет издан на русском языке. Готовим сборник «Творчество Габдуллы Тукая в межлитературных диалогах»: Тукай и азербайджанская литература, Тукай и узбекская литература и другие.

Как вы знаете, Казань объявили культурной столицей исламского мира в 2026 году. К этому событию мы готовим проект «Ислам в татарской поэзии с древнейших времен», книга будет издана на трех языках — татарском, русском и арабском.

В текущем году планируем в издательстве при союзе писателей РТ издать сборник «40 стихотворений Тукая на языках народов, проживающих в Татарстане».

Мы тесно сотрудничаем с комиссией по вопросам сохранения, развития татарского языка и родных языков представителей народов, проживающих в РТ, которую возглавляет Марат Готович Ахметов.

— Как вы оцениваете эффективность работы этой комиссии?

— Марат Готович — молодец, он делает все возможное! Популяризация произведений Тукая — это тоже сохранение татарского языка. Решили назвать один из самолетов именем Габдуллы Тукая. И на авиабилетах будут его стихи.

— «Как случилось, что вы позволили перенести праздник Шигърият бәйрәме / Праздник поэзии 26 апреля с „намоленного“ места? Это место десятилетиями собирало татарский народ в день рождения Тукая в самом сердце города. Добираться к новому театру Камала намного сложнее, и это место исторически никак не связано с татарской идентичностью». (Гульнур)

— Те, кто возмущается переносом поэтического митинга, обычно сами никогда не появляются на этом мероприятии. Но это решение не союза писателей РТ или минкульта РТ, инициатива связана с обеспечением безопасности. Тем более в театре имени Камала пройдет концерт, выставка, награждение Государственной премией имени Тукая, рядом с ним будет организована молодежная акция «Мин татарча сөйләшәм!» и прочее. Вести прямую трансляцию одновременно из театра и с Театральной улицы у ТНВ нет возможности.

Но это же не означает, что теперь так будет каждый год. Я говорил Рустаму Нургалиевичу, что звучат недовольные голоса из-за смены локации. Он сказал, что нужно привлекать жителей к новому пространству, обживать его. Например, в Казани должен появиться памятник стихотворению «Туган тел» с просторной площадкой у Нацбиблиотеки РТ — в следующем году 140-летие Тукая планируем провести там. Скорее всего, и тогда найдутся недовольные этим решением.

«В Казани должен появиться памятник стихотворению «Туган тел» с просторной площадкой у Нацбиблиотеки РТ — в следующем году 140-летие Тукая планируем провести там»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Есть решение по памятнику? Было много проектов…

— Пока лидируют два из них. Первый создает некую оптическую иллюзию в зависимости от точки обозрения: видится либо читающий книгу поэт, либо мать, поющая над колыбелью. Это работа авторского коллектива: Сергея Лозицкого, Алексея Сатонина и Марии Баязитовой. Второй проект — семья, стоящая на шаре, сплетенном из слов «туган тел» буквами разных алфавитов, использовавшихся в татарской письменности с древнейших времен. Его авторы — Рустам Габбасов и Ренат Габбасов.

— Какой проект вам нравится больше?

— Мне нравится второй вариант. Но видится, что над памятником нужна еще арка, чтобы композиция стала более цельной. А еще мы предлагали сделать, как в Узбекистане, аллею Поэтов. Но раис РТ решил, что она будет не в Казани, а в Новом Кырлае в Арском районе — на родине Тукая. Получилась не совсем аллея, так как бюстов поэтов там нет, — просто таблички со стихами поэтов, от поэта VIII века Йоллыг-тегина до Зульфата. Не все, конечно, остались довольны списком увековеченных. Но в ответ я шучу, что живых увековечить мы не можем, надо было вовремя умереть…

— Как оцениваете номинантов на премию Тукая этого года?

— От союза писателей РТ мы выдвинули Ранифа Шарипова, ему 75 лет, он прикован к постели. Раниф-абый — прекрасный поэт, правда, сейчас ему уже труднее заниматься творчеством. Второй претендент — Рафис Курбан. Я ему сразу сказал, если он выдвинет на премию свои романы, то я не смогу его защищать перед комиссией, потому что не считаю их за романы. А как детского поэта я считаю его номером один среди современников.

Среди претендентов есть и Мансур Гилязов — отличный драматург. Но он выдвинулся не от нашего союза. К слову, Мансур все время как-то не так это делает и «пролетает». Он уже и сам шутит, что хочет попасть в Книгу рекордов Гиннеса как постоянный кандидат на Госпремию.

— Премия должна присуждаться за наиболее выдающиеся произведения литературы и искусства, получившие общественное признание, внесшие значительный вклад в развитие отечественной и национальной культуры. А в последние несколько лет премию все чаще вручают «за выслугу лет». Неужели среди писателей и поэтов нет достойных кандидатов, которые написали что-то стоящее, мощное?

— С таким подходом мы, наверное, будем вручать премию раз в 10 лет. Я все-таки считаю, что талантливых людей все равно надо поощрять.

— Среди претендентов есть спектакль театра имени Камала «Казанга Тукай кайткан» («Возвращение Тукая») и балет «Иакинф» театра оперы и балета имени Джалиля. Как оцениваете их шансы?

— По положению, предложения о выдвижении работ на соискание премии вносятся до 15 февраля каждого года при условии, что они были публично исполнены не позднее чем за один год до истечения срока приема работ. Премьера «Казанга Тукай кайткан» состоялась в мае 2024-го, но членов комиссии убеждают, что премьера была годом ранее, на праздновании Дня родного языка в театре оперы и балета. Но это был не совсем спектакль, а скорее эскиз. Если премьера была в апреле 2023-го, то спустя год, получается, была еще одна премьера?! Не люблю такие хитрости. Я человек прямой, поэтому у меня и недоброжелателей хватает. Считаю, что все должно быть честно, потому буду против этой постановки. А что касается «Иакинфа», то у балета о Никите Бичурине вполне есть шансы получить Госпремию.

— «Как союз писателей РТ отметил 115-летие со дня рождения писателя, поэта-фронтовика лейтенанта Фатиха Карима? Что делается союзом для популяризации его жизни и творчества?» (Рамил)

— Планируем поставить ему памятник. Скульптор — Денис Мельников из Москвы. Памятник планируется поставить на площади перед Ак Барс Банком. А его стихи издаются довольно часто.

«Когда вопрос касается национальной культуры, я не сижу сложа руки»

— В 2019 году вы стали депутатом Госсовета РТ. Вы сами решили или кто-то посоветовал? И зачем вам это было нужно?

— Даже в страшном сне я себя депутатом не видел, как не представлял себя и председателем союза писателей РТ. Когда я выдвинул свою кандидатуру на пост председателя союза, не занимался ни пиар-кампанией, ни агитацией, потому что мне было интересно, кто меня на самом деле признает в писательской среде. Быть известным у народа легче, чем быть признанным среди поэтов.

Так вот, в 2016 году я выступал в рамках всемирного конгресса татар, где присутствовал Рустам Нургалиевич. Мне потом рассказали, что он внимательно слушал мою речь и потом сказал кому-то: «Вот же он, готовый депутат». Затем спикер Госсовета РТ Фарид Мухаметшин вышел на меня с предложением участвовать в праймериз. Для меня, конечно, это было неожиданностью. Но во мне все-таки течет мишарская кровь, а у каждого мишарина внутри сидит маленький начальник. И я согласился.

Об этом прознали коллеги по перу и побежали в Госсовет, чтобы отговорить их выбирать меня депутатом. Но сказать, что я плохо пишу и вообще бездарь, они не могли. Как же меня можно опорочить? Тогда они сказали, что я националист. Доля правды в этом есть, но я умеренный националист (смеется). Ничего плохого здесь нет, ведь каждый человек должен любить свою нацию, ее культуру. Но и уважать другие народы, проявляя интерес к их культуре, — тоже.

— С какой-то целью вы шли в депутаты? Зачем это человеку, который был вне политики?

— Если бы я был Туфаном Миннуллиным, то сказал бы, что буду с трибуны резать правду-матку. Может быть, тогда я так и думал. Вначале я и впрямь был смелее, но с годами… слегка остепенился. Хотя когда вопрос касается национальной культуры, я не сижу сложа руки.

— Зачем тогда пошли на второй срок?

— Я не стремился к этому, но мне подсказали: если я собираюсь повторно баллотироваться на пост председателя союза писателей РТ, то как депутату мне будет легче работать на этой должности. Кстати, я еще не пенсионер, мне 63 года. Если бы я не был избран председателем союза писателей, то мне пришлось бы искать себе другую работу. Работы я не боюсь, но не могу же я теперь пойти простым корреспондентом в какую-нибудь газету…

— Писали бы книги!

— Я мечтаю об этом.

— А как оцениваете стратегию татарского народа?

— Это несерьезный документ.

— Она вам кажется смешной или ненужной?

— Как сказал Владимир Маяковский, «если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно». Я вообще скептически отношусь к такого рода документам. В свое время и Туфан Миннуллин писал о том, как татары должны себя вести, какие правила соблюдать в жизни, чтобы преуспеть. Писатели, достигнув какого-то возраста, нередко видят себя наставниками, вождями и прочее. Это же просто смешно. Развитие народа — процесс неконтролируемый, тем более что мы не являемся государствообразующим народом…

— Кстати, вы были единственным депутатом Госсовета РТ, проголосовавшим против принятия поправок в Конституцию РФ, в частности, по причине несогласия с нововведением о статусе русского языка как языка государствообразующего народа.

— Я тогда даже выступил с трибуны с речью. В нашей стране живет большое количество народов. И если на то пошло, не бывает мононациональных империй. Мои сомнения касались именно этого момента.

— Была ли высказана вам по этому поводу критика со стороны руководства республики и парламента?

— Нет, мою позицию тогда правильно поняли.

«Самое большое зло для нас то, что ЕГЭ нельзя сдавать на татарском. Люди очень прагматичны: зачем в школе изучать язык, если на нем нельзя сдавать экзамен?»Фото: «БИЗНЕС Online»

«Не люблю, когда литераторы высокопарно пишут о судьбе языка»

— Как считаете, достаточно ли делается в РТ для развития татарского языка после отмены обязательного изучения родных языков? Что нужно сделать, чтобы татарский язык не исчез?

— Общение внутри семьи на родном языке, конечно, важно, но этого недостаточно. Если нет системы многоступенчатого образования на татарском языке, то мы скоро потеряем его. Писателей и поэтов тоже не будет. Мы уже чувствуем эту проблему — молодежи среди писателей очень мало. Самое большое зло для нас то, что ЕГЭ нельзя сдавать на татарском. Люди очень прагматичны: зачем в школе изучать язык, если на нем нельзя сдавать экзамен? Наверное, ЕГЭ имеет смысл для точных наук, но для гуманитарных это зло, потому что ребенка прежде всего надо учить мыслить, учить творческому мышлению.

И многие родители ошибаются, думая, что лучше ребенок будет изучать русский вместо родного и тем самым подтянет язык. Но сегодня с этим нет проблем — мы живем в русскоязычной среде, дети с малых лет погружены в нее, поэтому не будет такого, что, изучая татарский, он будет плохо знать русский.

Но я не люблю, когда литераторы высокопарно что-то пишут о судьбе языка. Я об этом написал еще в 14-летнем возрасте в стихотворении «Татарлар»! Когда многие стихоплеты писали о любви к Ильичу, я опубликовал это стихотворение в журнале «Казан утлары».

— Не будет родного языка — не будет и народа. Случится ли инкыйраз у татарской нации, как предсказывал Исхаки?

— Исхаки говорил: если мы будем отрицать русскую и западную культуру, как прежде, то останемся на свалке истории. Но я, во-первых, не пророк. Во-вторых, ничто не вечно под Луной… Кстати, апокалипсис совсем рядом, иногда мы даже слышим его дыхание…

Очень поучительна история евреев: 2 тысячи лет назад они по воле судьбы расселились по всему миру и потеряли язык, но однажды один человек начал изучать мертвый язык, а сегодня иврит — государственный язык Израиля. Их религия — это не только вера, но и программа жизни. Нам надо в каких-то сферах брать пример с еврейского народа. Например, мы отталкиваем татарских писателей, не пишущих на татарском языке. Нам надо быть более сплоченными.

— Режиссеры театров часто жалуются на отсутствие качественных татарских пьес, татарской драматургии. Чего не хватает: творцов, потребителей, денег, смелости?..

— В 1925–1926 годах Владимир Немирович-Данченко писал, что нет настоящих драматургов, подобных Александру Островскому. А ведь это было время, когда жил и творил Михаил Булгаков! Режиссеры жалуются, что нет драматургов, а драматурги жалуются, что нет режиссеров. Это вечный спор.

Ярких талантов всегда бывает мало. Из молодых драматургов я отметил бы Рустема Галиуллина, Рузаля Мухаметшина, Гелюсю Батталову и Айгуль Ахметгалиеву. Об Ильгизе Зайниеве я уж и не говорю — он давно состоявшийся драматург. Такие, как Туфан Миннуллин, наверное, рождаются раз в 50 лет.

— Какое будущее ждет татарскую литературу в условиях тех изменений, которые происходят в мире, тенденций в сфере книгопечатания?

— Я мог бы сказать: ничего не ждет, все мрак. Но я все-таки оптимист. Иначе зачем тогда жить? Как говорят в народе: «Дөнья хәле куласа — бер әйләнә, бер баса» (дословно: жизнь как колесо, то поднимает вверх, то скидывает вниз). Искренне верю: мы прорвемся! Были и худшие времена…

— Сохраняется ли роль поэтов и писателей как рупора общества?

— Конечно. Народ всегда склонен верить оракулам, вождям, пастырям. Поэтому наша профессия всегда будет, но, наверное, в каком-то измененном виде. Однако у меня есть ощущение, что поэты на протяжении тысячелетий не меняются. Читаешь про какого-нибудь восточного поэта, который жил тысячу лет назад, и вдруг понимаешь, что по характеру, по мировоззрению он копия Мудариса Аглямова!

— Есть ли у вас творческая мечта?

— У меня лежат два незаконченных исторических романа: первый — про религиозного деятеля XVI века Кул Шарифа, второй — о председателе всероссийского мусульманского военного совета (Харби Шуро) Ильясе Алкине. Когда его планы по созданию Урало-Волжского штата провалились, Алкин примкнул к лидеру башкирского национального движения Заки Валиди и стал начальником штаба башкирского корпуса. Он был арестован, но выпущен из Бутырской тюрьмы прямым распоряжением Сталина. Затем Алкин стал ученым, но в 1937-м его расстреляли. Роман не только про него, но и про годы революции.

Тут снова всплывает вопрос: почему я привлек молодых для работы в союзе? Надеюсь, с их появлением у меня будет больше времени на творчество. Что касается поэзии… Стихи — это атрибут молодости. В молодые годы стихи шли сами по себе. Сейчас же я больше пишу рубаи.

— Какими строками вы описали бы свою жизнь?

— Можно вспомнить Пабло Неруду: «Признаюсь, я жил». Я мог бы сказать: «Признаюсь, я живу». Но у меня есть собственные строки: «Минем юлым таңдан таңга кадәрле! / Чыгып киттем менә — көтә төнем. / Кендек өзеген кысып барам учыма, / Мәңгелеккә ялганасым бар минем» («Дорога от заката до рассвета впереди, / Ждет за порогом ночь-волчица. / Обрывок пуповины прижимаю к груди — / К вечности мне нужно подключиться»).

— «БИЗНЕС Online» читаете?

— Да, это мое самое любимое издание. В Госсовете РТ все вас читают.

— Ркаил Рафаилович, спасибо за интересный и эмоциональный разговор. Творческих успехов вам!

Ркаил Зайдулла: «Писатели — народ своеобразный, со своим мнением и позицией. Бывало, что наши съезды шли до глубокой ночи, но мы всегда приходили к общему знаменателю»Фото: Андрей Титов

«Говорят же, что слово джигита должно быть одно»

— Ркаил-абый, хотим вас поздравить с избранием руководителем союза писателей Татарстана…

— …или посочувствовать. (Смеется.)

— Вы набрали большинство голосов делегатов съезда, но и ваш соперник Рамис Аймет получил немало. Не закончился ли съезд союза писателей своего рода расколом?

Марат Ахметов: «Пришел Ркаил, который выступил против поправок к Конституции!»

— Нет, я не думаю, у нас, писателей, все съезды бывают шумными, последний, пожалуй, являлся даже самым спокойным. После каждого съезда есть недовольные, потому что те, кто не победил, не могут быть рады. У нас есть пословица: «Җиңелгән көрәштән туймас» («Побежденный не устает»). Я сам дважды выставлялся в председатели союза, правда, тогда серьезно к подобному не относился. В этот раз тоже ни перед кем не заискивал, никого не уговаривал, не обещал ни премий, ни чего-то еще. Я же не люблю давать пустые обещания, такое не свойственно моему характеру, потому что, раз обещал — должен выполнить. Говорят же, что слово джигита должно быть одно.

Возвращаясь к теме раскола, не думаю, что его стоит ждать. Писатели — народ своеобразный, со своим мнением и позицией. Бывало, что наши съезды шли до глубокой ночи, но мы всегда приходили к общему знаменателю. Да, впервые звучат претензии в отсутствии кворума… На мой взгляд, они безосновательны.

— Не хотите своим заместителем назначить Рамиса Аймета, тем самым проявив уважение к тем делегатам, которые высказались за него?

— Я очень уважаю Рамиса Аймета как поэта, поэтому и не позвал своим заместителем. Он очень долго работал в союзе писателей РТ, являлся заместителем у Мухаммадиева, Курбана, Салихова. Думаю, что тем самым был нанесен вред его творчеству, ведь зам по творческим вопросам — очень хлопотное дело, ты должен создавать другим возможности для творчества, а это тебе самому не идет на пользу. Аймету уже за 50 лет, ему нужно больше писать, поэтому и не позвал его, кроме того, он не может быть замом, поскольку не избрался в новый состав правления.

Повторюсь, я считаю, что на съезде просто выпустили пар. Неважно, кто проголосовал против меня. Для меня все равны! И всегда будут те, кто не удовлетворен чем-то. Помните, на прошлом съезде Рабит Батулла называл 7 качеств, необходимых для председателя СП РТ? А у меня их нашли только 6. Я тогда ответил, что, если бы соответствовал всем 7, среди вас и не находился бы, а взлетел бы на небеса, как ангел. Писатели — такой щепетильный народ… Я же первый раз в съезде участвовал в 1979 году, будучи 10-классником. И никогда еще председатель не уходил спокойно. Но я постараюсь быть максимально объективным.

— Заместителей вы уже назначили?

— Моим заместителем по творческим вопросам назначена Ильсияр Иксанова, она известная поэтесса. По организационным вопросам зама пока нет…

«Долго сомневался, я же знаю, что за работа у председателя, наблюдаю за союзом с 1979 года. Ну, короче, уговорили. А ведь по молодости рассуждал о ненужности союза и даже в начале 90-х написал статью «Колхоз писателей»Фото: Андрей Титов

«Долго сомневался, я же знаю, что за работа у председателя, наблюдаю за союзом с 1979 года»

— Скажите откровенно: вы сами хотели возглавить республиканский союз писателей или вас попросили?

— Честно говоря, такого намерения у меня не имелось. Я и депутатом Госсовета РТ не хотел никогда быть, даже не представлял себя в такой роли. Да, меня в прошлый созыв в 2014 году выдвигали, я даже в праймериз «Единой России» участвовал, но мои «друзья-писатели» похлопотали, и в последний момент я был вычеркнут из списка. Остепенился, построил себе в Камском Устье домик, чтобы заниматься творчеством, благо такая возможность была, так как за написание драматургических произведений проценты идут, можно нормально жить, не на широкую ногу, конечно.

Потом вновь заговорили о Госсовете. Предложили участвовать в выборах, тем более что имелся пример Туфана Миннуллина. Мы с ним были очень близки, он даже ко мне как к сыну относился, хотя разные моменты случались, но Туфан-абый всегда хотел, чтобы я участвовал в общественной жизни, считал, что у меня есть способности к этому, ведь я активно работал в публицистике. Сейчас, к сожалению, не так продуктивен, приходишь домой уставший, а в творчестве нужна сосредоточенность. Кроме того, до Ильфака Ибрагимова все наши председатели СП РТ были депутатами.

В общем, я чувствовал, куда дело клонится, в итоге где-то за месяц до съезда поступило предложение принять участие в выборах, чтобы по итогам возглавить творческий союз. Я посоветовался со своими единомышленниками, молодежью особенно, они настояли. Да, долго сомневался, я же знаю, что за работа у председателя, наблюдаю за союзом с 1979 года. Ну, короче, уговорили. А ведь по молодости рассуждал о ненужности союза и даже в начале 90-х написал статью «Колхоз писателей». Но с возрастом понимаешь, что он нужен!

— Для чего?

— Вот пишут, что это детище Иосифа Сталина, но ведь и до него были подобные союзы, еще до революции! Всякие там футуристы, акмеисты и другие объединения — это тоже своего рода союзы. Сталин просто организовал их на государственном уровне. Да, эти формы должны быть разнообразными, но, самое главное, наш союз не раскололся, как в Москве и некоторых регионах. Считаю, что писатели Татарстана тогда, в 1990-х, мудро поступили.

«Если пойдет на такой шаг, то может войти в историю как Шах-Али татарской литературы»

Недавно был в Чувашии, где прошла презентация моей книги на чувашском языке, так вот, там несколько союзов, которые борются друг с другом, денег нет, государство их не финансирует. Председатель союза Лидия Филиппова — редактор литературного журнала «Тăван Атăл» («Родная Волга»), весь союз умещается в ее кабинете, если бы не редакция, то даже помещения не было бы. А еще там есть союз под руководством небезызвестного в Чувашии Михаила Юхмы, специалиста по древним эпосам, у него есть офис, так как он пользуется авторитетом у провластных структур, но даже он жалуется, что тяжело, приходится искать спонсоров.

А в Москве сколько союзов! Есть союз писателей России, куда Данил Салихов ездил недавно, туда вступить проще, чем в СП РТ, среди наших писателей есть те, кто там состоит, хотя они это особо не афишируют, но наш устав подобное не запрещает. Членство там абсолютно ничего не дает, разве что можешь перед детьми похвастаться, дескать, я член союза писателей России. Там председатель Николай Иванов, непонятный писатель. Есть еще союз российских писателей, союз писателей Москвы, Санкт-Петербурга… Сейчас их хотят объединить в ассоциацию, которой руководит Сергей Шаргунов — писатель, депутат Госдумы. Но ведь в одну упряжку сложно впрячь медведя, зайца и трепетную лань, не думаю, что она заработает, ведь все находятся в контрах друг с другом. Если же ассоциация заработает, мы не прочь в нее вступить, почему бы нет. Но если сотрудничать, то делать это на равных, а не входить в состав того же союза писателей России.

«Мы выполняем такую же функцию, как всемирный конгресс татар, еще не знаю, кто эффективнее»Фото: «БИЗНЕС Online»

«Президент сказал, что татарские писатели ленивые»

— Говорят, что за время правления Данила Салихова СП РТ получил от государства «десятки миллионов рублей». Это много или недостаточно?

— Смотря как считать, всегда тому, кому дают, кажется, что этого мало, а для дающего — много. Вопрос сложный. Если честно, последние годы я не был в тесной связи с союзом, так как не являлся членом правления, хотя думаю, что и не все члены правления знают, как тратятся деньги. Проверки там были, вроде все нормально, не считая мелких финансовых нарушений.

Даже на содержание здания союза, где мы с вами разговариваем, необходимы большие средства, оказалось, что крыша протекает. Я, когда встречался с президентом Татарстана, первым делом поднял этот вопрос, не творческий, а хозяйственный. Здесь был капитальный ремонт в 2012 году, я тогда тут работал литературным консультантом, так сделали его некачественно, вентиляция плохо работает, есть тут камины, а их невозможно разжечь, говорят, что вообще забетонировали вентиляционные шахты.

— Но способен при этом союз выполнять возложенные на него функции? Кстати, а какие это функции, некоторые читатели, наверное, и не знают?

— Мы же профессиональный союз, у нас много немолодых и не очень здоровых литераторов, а как им помочь? Думаю, нужно создать фонд. Как он будет называться? Литературный фонд или что-то другое… У нас был литфонд, его закрыли, не смог он толком заработать. Кроме того, необходимо пропагандировать литературу, всячески ее популяризировать, этому служат и всевозможные литературные вечера, презентации книг.

Потом сказал ведь Евтушенко, что поэт в России больше, чем поэт. Мы выполняем такую же функцию, как всемирный конгресс татар, еще не знаю, кто эффективнее. У ВКТ, конечно, возможностей больше, куда они только ни ездят, даже на Находку, где, может быть, несколько десятков татар, я так и сказал об этом на заседании «Милли шура», что, конечно, не понравилось Василю Шайхразиеву. Он ответил, что у них миссия такая — каждый татарин на счету. Наверное, он прав, такими и должны быть прорабы духа.

— Есть мнение, что ВКТ увлекся сабантуйной дипломатией и перестал быть идеологическим центром развития татарской нации. Может, союзу писателей РТ стоит перехватить эту инициативу?

— Так ведь союз писателей намного раньше был создан, чем конгресс, он и выполнял данную функцию. Но мы всегда готовы с ВКТ сотрудничать, тем более что я сам член «Милли шура». Да, я сказал, что думаю, но ведь правда, она не всем нравится, тот же Шайхразиев мне высказал, дескать, я тебе первому дал слово, а ты меня критикуешь. Но критиковать надо, если меня критикуют, я к этому спокойно отношусь, подобное же помогает мобилизоваться.

Вы правильно сказали, что должен быть идеологический центр! Но ведь не только писатели являются объединяющей нацию силой, мы хотим сотрудничества, недавно разговаривали с руководителем Дома дружбы народов Иреком Шариповым, также у нас есть союз кинематографистов, союз театральных деятелей, союз композиторов… Я высказал ряд идей на встрече с президентом Татарстана.

— А когда была эта встреча с Рустамом Миннихановым?

— 5 марта. На второй день после съезда.

— Интересно, но, кажется, даже пресс-служба президента никакой информации об этой встрече не давала. Еще все удивились, ведь с Данилом Салиховым глава республики встречался на следующий день после избрания, а вас как будто проигнорировал.

— Не знаю, почему-то это не афишировалось… Я к Рустаму Нургалиевичу с письмами пришел, с просьбами, ведь просящего никто не любит. Когда про гранты для литераторов речь зашла, он сказал, что татарские писатели ленивые…

— Минниханов прав?

— Я и сам себя считаю лентяем, хотя 6–7 томов написал за всю жизнь. Это, конечно, мало. Но ведь у нас большинство членов союза — пожилые, думаю, не стоит ждать от 70–80-летних людей каких-то шедевров. Хотя кто знает… Но вряд ли кто-то из них создаст большое эпохальное произведение, пенсию же не просто так платят, это и творческих людей касается, да, он может писать, но обычно это не будет и рядом стоять с его произведениями, созданными в молодости. А бывает, человек издал книгу, приняли его в союз писателей, думаешь, будет еще лучше творить, а у него на этом все и закончилось, ну и что с ним делать? О таком же на съезде не скажешь, я и так за свои слова много страдал.

«У нас большинство членов союза — пожилые, думаю, не стоит ждать от 70–80-летних людей каких-то шедевров. Хотя кто знает…»Фото: «БИЗНЕС Online»

«То, что с материнским молоком не впитал, — не получишь с коровьим»

— Реально ли издаться сегодня писателю в Татарстане? Или в любом случае все ограничится Татарским книжным издательством и тиражом в 500 экземпляров?

— Не 500 все-таки, а тысяча экземпляров, а то и больше, из которых 85 процентов пойдет в библиотеки. Все-таки у нас не худшая ситуация, поверьте, во многих регионах России нет таких возможностей, как в Татарстане. Да и в других соседних странах литераторам очень сложно, я наблюдал это на примере Кыргызстана.

Что касается в целом проблемы издания книг, то у нас сейчас же непонятный строй — капитализм ли, социализм ли. Но в нашей республике у руководства отношение хорошее не только к маститым авторам, а к любым литераторам. Если ты член союза писателей, то у тебя есть преференции в издании своей книги. Конечно, книги надо не только издавать, но и популяризировать, для такого должны быть специальные агенты, этим и само издательство должно заниматься. Вот сейчас все говорят про Гузель Яхину, но, если бы ее не поддержала в самом начале пути влиятельная писательница Людмила Улицкая, возможно о ней никто бы и не узнал.

— Как здесь может помочь союз писателей, например, в части популяризации книг, о которых широкий читатель не знает?

— Сейчас ведь время такое, что одними встречами с авторами не обойтись. Я хочу обновить сайт союза писателей, постараемся открыть YouTube-канал, где будут жаркие дискуссии, презентации. Но для этого прежде всего нужны кадры.

— А вам самому много приходится читать рукописей?

— Рукописей очень много приходит, сейчас комиссия по сохранению и развитию татарского языка объявила конкурс на гранты, в «Казан утлары» их сотнями присылают. Его редактор Рустам Галиуллин хочет на союз писателей взвалить эту обязанность, может, и правильно. В своей жизни я очень много рукописей прочел, все-таки в журнале «Идель» проработал почти четверть века. Я, может, стал бы большим писателем, но, читая чужие рукописи, дошел до такой жизни. (Смеется.) Большинство известных сегодня молодых литераторов я выпустил, когда работал в «Идель». Да, в свое время пришли в литературу Рустам Галиуллин, Рузаль Мухаметшин, Лилия Гибадуллина, Йолдыз Миннуллина, Ленар Шаех, Рифат Салях и другие. Все это было на волне подъема национального самосознания.

Но если преподавание в школах татарского языка уменьшается, закрываются школы, то тогда, к сожалению, ни писателей, ни читателей не будет. Все упирается в систему образования. Если человек толком не знает татарский язык, что с ним ни делай, он не сможет написать пронзительные произведения на этом языке. Да, может выучить, но ведь, как у нас говорят, то, что с материнским молоком не впитал, — не получишь с коровьим. Все равно это будет не то.

У нас ведь сейчас есть очень талантливые писатели, пишущие на русском языке, допустим, Айдар Сахибзадинов, Рустем Сабиров, Шамиль Идиятуллин, Ильдар Абузяров, они бытовой татарский знают, но литературный — это совсем другая вещь. И нам их не надо отталкивать от себя. Как только меня избрали, Абузяров попросил взять в союз, если захочет, почему бы нет?

— У вас ведь даже в программе это было — усилить работу русскоязычной секции СП РТ.

— Да, но у большинства тех, кто пишет по-русски, имя и фамилия татарские. Все равно думают, что они татарские писатели. Хорошо, что Ольга Иванова появилась, я ее сразу в правление взял, фамилия говорящая. Правда, оказалось, что и ее мама — татарка.

Очень интересный феномен. Вот был великий Фазиль Искандер. Полуабхаз, полуперс, писал на русском. В основном об абхазах, о Кавказе… Относится ли он к русской литературе? Конечно! Называл он себя русским писателем абхазского происхождения. А Чингиз Айтматов? Он тоже писал на русском. К какой литературе он относится? Я, честно говоря, не могу ответить на этот вопрос.

«С людьми, пропагандирующими всякие антиказанские теории, не стану ни дружить, ни работать»

— По слухам, сейчас есть такая установка, чтобы и премию имени Тукая получали не только деятели культуры с татарскими именами и фамилиями. В прошлом году удачно подвернулся Денис Осокин, выпустивший книгу практически со всеми своими произведениями.

— Осокину дали не из-за того, что он русский или горный мариец. Когда его обсуждали на комиссии по присуждению премии, и Фарид Бикчантаев, и Ильдар Ягафаров его поддержали, они любят такую литературу. Вы читали Дениса Осокина? Это же, мягко говоря… такая литература не для всех. Такие даже не рассказы, а заговоры. Поэзия в прозе.

— На съезде жаловался Николай Сорокин, что в союзе писателей РТ всего два чувашских автора, а раньше была даже целая секция.

— Да, помню, там был председателем Василий Юдин, сейчас нет такой секции, потому что чувашских писателей всего двое.

«Они рассуждают: ну что могут татары написать?»

— Недавно было озвучено наличие планов присоединения к «Татмедиа» Татарского книжного издательства, многие восприняли эту идею в штыки. Другая сторона говорит, что в «Таткнигоиздате» за бюджетные деньги издают одних и тех же авторов, которые получают хорошие гонорары за невостребованные аудиторией книги. Как вы считаете, нужна такая реформа?

— Я не считаю реформой то, что издательство будет подчиняться «Татмедиа», еще ни одна структура не расцвела после присоединения к кому-то. Да, в работе «Татмедиа» есть подвижки, возросли тиражи того же «Казан утлары». Без поддержки агентства этого трудно достичь. Но и сам Рустам Галиуллин мастерски работает с распространением, сейчас из произведений, которые были прежде напечатаны в журнале, издают карманную книгу по бросовой цене, я слышал, что спекулянты ее выкупают и продают уже подороже.

Битва за субсидии: Таткнигоиздат не хочет вливаться в «Татмедиа»

Естественно, реформа нужна, возможно, им не понравится сказанное мною, я считаю, что у «Таткнигоиздата» слишком раздутый штат. Много людей, не относящихся к книге. Я же 40 лет в этом соку варюсь, знаю, как все происходит. Сам не жалуюсь, они сразу же после издания моей книги провели презентацию в новом литературном кафе, которое теперь по тому же адресу Декабристов, 2 (здание «Татмедиа» — прим. ред.). Со мной все ясно, а как быть тому, кто не является депутатом? Я говорю о презентациях, популяризации книги.

И потом, книга дороговата. Моя, например, 770 рублей стоит (сборник рассказов и публицистики «Сунар» («Охота»), даже многие московские книги столько не стоят, тем более мы не привыкли к таким суммам. Богатые татары не читают, им книга даже бесплатно не нужна, а для того, кто читает, это дорого. Вот пенсионер, получающий пенсию 12 тысяч рублей, что ему важнее — продукты, лекарства или книга?

— Еще одна проблема — переводы. Слышали такую историю. Когда Буинский театр выступал со спектаклем «Папоротник» по вашим «Мишарским рассказам» в Москве на «Золотой маске» в программе «Маска плюс», то на обсуждении столичные зрители спрашивали: а что это за автор такой интересный, Ркаил Зайдулла, почему мы его не знаем?

— Я же поднял вопрос о необходимости создания центра художественного перевода, Рустам Нургалиевич дал согласие. Здесь приоритет — перевод на русский, ведь через русский язык можно выйти на другие народы. В советские годы переводом занимались такие маститые писатели, как Анна Ахматова, Леонид Мартынов, Семен Липкин, Рувим Моран и другие. Было время, что их произведения находились под негласным запретом, так чем-то же надо заниматься, кушать хочется. Но имелся и неподдельный интерес. Рассказывают, что к Ахматовой пришли и предложили перевести Тукая, она была больна, думали, что откажется. Однако она быстро согласилась и сказала: «Своего обязательно переведу». Впоследствии Анна Андреевна перевела 11 стихотворений классика татарской поэзии… Да, были те, кто от души делал переводы, но для большинства это являлось все равно ремеслом. Но, как бы там ни было, это способствовало популяризации татарских писателей! Только вот кого переводили? В основном Тукая и Джалиля! Еще Абсалямов был очень популярен в советское время.

У главного редактора газеты «Литературная Россия» Вячеслава Огрызко недавно вышла книга статей о деятелях национальных литератур, начинается она со статьи о Джалиле. Вы же помните, что во времена СССР было такое: выдвигали одного представителя от каждого народа — от Дагестана Гамзатов, от Башкирии Мустай Карим, у нас неизменным являлся Джалиль. Раньше хоть эти имена знали, люди думали: раз есть такая величина, значит, у этого народа существуют, наверное, и другие писатели, а сейчас вообще никого не продвигают. Когда я работал в СП РТ, мы печатали в московских журналах наших авторов. Немного доплачивали сами, но москвичи выбирали, отправишь им 100 произведений, может, 5, 10 из них понравится. В «Октябре» выходили, в «Дружбе народов», «Литературной газете», я думаю, что такую практику тоже надо продолжить. Конечно, количество читателей не будет таким, как во времена Советского Союза, но все же люди узнают о нас, о татарской литературе.

У нас с Турцией хорошие отношения, там есть союз евразийских писателей, Якуб Омароглы — его руководитель, я с ним лично знаком, там издавалась моя книга прозы. Есть у нас член союза писателей РТ Фатых Кутлу, он напрямую с татарского переводит на турецкий, десяток книг уже выпустил, сейчас занят «Антологией современного татарского рассказа», туда вошли произведения 30 писателей, увидевшие свет в течение последних лет.

«…Кого переводили? В основном Тукая и Джалиля! Еще Абсалямов был очень популярен в советское время»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Получается, что на турецком издается больше татарских писателей, чем на русском?

— Ну как больше, и на русском издают кое-что, есть те, кто за свои деньги нанимает переводчика и выпускает, но ведь не в Москве издается, а у нас…

— Московские литературные агенты особо и не ищут национальных самородков?

— Что уж греха таить, какое-то пренебрежение есть, они рассуждают: ну что могут татары написать? И не только татары, вообще любые другие народы. Там все от личных связей зависит. В Турции с этим полегче. Например, по моей просьбе опубликовали роман Розы Туфитуловой «Гөлсем», он у нас позже увидел свет с названием «Язмыш җиле». Ведь тут включают в план, согласовывают, а там проще — выпускают тиражом в тысячу экземпляров; если продается, то еще выпускают. В романе «Гөлсем» рассказывается о женщине, дочери чистопольского ишана Закира Камали Гульсум Камаловой-Ачуриной, она выходит замуж за фабриканта Акчурина. Очень интересная личность, она в свое время в Тукая влюблялась, в нее саму был влюблен великий казахский поэт Магжан Жумабаев, у него есть целый цикл стихов, посвященных Гульсум. Во время Балканской войны она едет в Стамбул, в госпиталь, сестрой милосердия, выступает в Стамбульском университете, призывает женщин сдавать свои ювелирные украшения, чтобы эти деньги отдать на поддержку турецкой армии. Туркам сюжет понравился.

Сейчас я хочу, чтобы опубликовали Тауфика Айди о его поездках в Турцию, Гагаузию. Удивительно, но сегодня в Турции есть литераторы, которые напрямую с татарского на турецкий переводят, хотя и здесь они есть — Кутлу, Асия Рахимова, еще пара человек. Но у нас сложно с переводом, сразу начинают говорить о деньгах, в Турции такого нет почему-то. То ли у них специальные гранты есть для пропаганды культур тюркских народов. Жаль, что у нас с «Тюрксой» (международная организация тюркской культуры — прим. ред.) связи оборвались, какой-то негласный запрет существует…

— Считается, что «Тюрксой» — это инструмент влияния Турции.

— Этот вечный жупел пантюркизма, до революции еще так было. Если бы восстановить связи, было бы неплохо, они часто мероприятия проводят по всему тюркскому миру.

Конечно, мы сотрудничаем и с другими странами, например, в Казахстане мою книгу переводят. Тут могут сказать, дескать, вот пользуешься своим положением и издаешь, но это сотрудничество началось еще до депутатства. С азербайджанцами хорошие связи, там выходили произведения Разиля Валеева, Роберта Миннуллина, сейчас прозу Рустама Галиуллина выпустили. Я лично знаком и с киргизскими, и с узбекскими писателями.

Вот у нас в больших странах есть полномочные представительства Татарстана. Я не пойму, чем они занимаются там? Есть представительство даже во Франции, возможно, занимаются экономическими вопросами, а ведь должны в том числе и нашу культуру продвигать!

«Я много выступал, начал печататься с 8 лет, с большими писателями стал общаться в 14–15 лет — с Хасаном Туфаном, Сибгатом Хакимом. Будучи студентом, выходил на трибуну в союзе писателей РТ, был публицистом. А тут выступил один раз в Госсовете — и все услышали»Фото: Андрей Титов

«Я спросил его: «А почему ты меня не вербовал?»

— Как вы себя чувствуете в Госсовете РТ, есть там с кем пообщаться писателю?

— Сначала некомфортно было, но, оказывается, есть люди, с кем можно поговорить. Очень искренним человеком оказался Айрат Зарипов, нынешний председатель нашего комитета по культуре и национальным вопросам. Есть и предприниматели, например Марсель Мингалимов из Челнов, он татарское отделение пединститута окончил в свое время, возглавляет сейчас крупную строительную фирму. Вот с ним можно легко разговаривать, тем более гуманитарий по образованию. Выдающийся актер Камаловского театра Рамиль Тухватуллин… Вот и там нашел своих единомышленников.

— Какой вы видите свою миссию в татарстанском парламенте?

— Туфан Миннуллин на этот вопрос отвечал, что одно дело, когда я выступаю с речью о проблемах национальной культуры с трибуны союза писателей, другое — Госсовета, она моментально расходится.

Я много выступал, начал печататься с 8 лет, с большими писателями стал общаться в 14–15 лет — с Хасаном Туфаном, Сибгатом Хакимом. Будучи студентом, выходил на трибуну в союзе писателей РТ, был публицистом. А тут выступил один раз в Госсовете —  и все услышали.

Мне еще вот что не нравилось. В 90-е годы по телевизору выступали некоторые писатели, говорили, что сейчас авторитет литератора упал, а в Советском Союзе можно было на гонорар от одной книги два года жить. Я все время думал: что вы там мелете?! Допустим, молодой парень, влюбленный в литературу, смотрит на вас, а тут такое болтают, он и делает выводы: оказывается, в этой профессии нечего делать. Таких было много — талантливые ребята, спрашиваешь: «А куда идешь учиться?» А они: «В медицинский, юридический, финансово-экономический». Да, есть те, кто, выйдя на пенсию, возвращается в литературу, но там уже песок сыпется. Мой поход в депутаты имеет и такую цель — чтобы мой пример вдохновил других стать писателями!

«Не можем забыть участие в злачной программе, где вы снимались топлес!»

— Вы единственный депутат Госсовета РТ, который проголосовал против президентских поправок к Конституции РФ, таких народных избранников и по стране оказалось немного…

— Да, мало, была депутат из Якутии Ил Тумен, которая не только выступила против этих поправок, но и в знак протеста сложила свои депутатские полномочии. Многие говорили (у нас уж такой народ), что мне сверху велели голосовать против. Ну кто может мне приказать? Я же не совсем надежный для власти человек. Мне один высокопоставленный человек так и сказал однажды: «Ты, конечно, неудобный человек для власти». На что я ответил: «Зато адекватный».

В юности был такой случай: многих моих друзей в военкомате или в специальной комнате оперного театра сотрудник КГБ пытался завербовать, некоторые отмазывались, говорили, что недостойны такого доверия, а некоторые, может, и пошли на сделку, не знаю. Там работал Ровель Кашапов, сейчас он директор музея ФСБ, был моим автором в журнале «Идель», мы подружились, я спросил его: «А почему ты меня не вербовал?» Он говорит: «Так ведь ты на следующий день вышел бы и кричал на каждом углу: „Я завербованный агент КГБ!“ Особенно, если бы выпил».

В нашей фракции, кстати, были и воздержавшиеся на том голосовании по поправкам. А я хоть и состою во фракции, но не член партии «Единая Россия», на меня, думаю, партийная дисциплина не распространяется. И потом, я же все-таки поэт! А что с поэта взять?!

— Вам за эти полтора года было стыдно за Госсовет Татарстана? Например, когда проголосовали за детского омбудсмена Ирину Волынец, активно выступавшую одно время против обязательного преподавания татарского в школе, хотя это соответствует Конституции РТ, где сказано о двух госязыках в республике? Ведь фактически продавили на госдолжность человека, который отрицает базовые вещи для республики… Вы же голосовали против ее кандидатуры?

— Конечно, я даже выступил там… А насчет стыда, ну а что стыдиться, мне же все было известно заранее, знал, куда иду.

«Я не вижу в романе «Зулейха открывает глаза» глумления над татарским народом, просто у разных людей своя трактовка»Фото: «БИЗНЕС Online»

«Гузель прочитала, но моя трактовка ее не устроила»

— Давайте еще о литературе. Есть такие авторы, которым не сильно нужны разные союзы писателей, чтобы стать успешными. Существует такой феномен, как Зифа Кадырова, как вы к ней относитесь?

— Первое ее произведение, роман «Язмыш сынавы», для Челнинского татарского театра я инсценировал, был аншлаг, Зифа тоже пришла. Принесла бэлеш, сидит и плачет, говорит мне: «Откуда ты там такие слова нашел?» Но в драме главное — сюжет. Зритель шел на Зифу. Потом директор театра сказал, что этот спектакль столько денег принес, что они на них четыре других поставили. В чем ее секрет? Он простой — героиня-женщина, которой тяжело, пьет муж или погибает трагически, становится вдовой, но преодолевает трудности, остается человеком, находит новую любовь, в конце к ней приходит счастье. Хеппи-энд. Это народу нравится, особенно женщинам.

«Мне нужно время, чтобы все обдумать»: краевед из Самары обвинил Гузель Яхину в плагиате

— Если все так просто, то почему другие писатели не могут повторить ее успех?

— Ну у нас есть еще Набира Гиматдинова, но она поэтична, не так проста. Вообще, сюжет Золушки есть во всей мировой литературе. Не могу сказать, что татары просто сентиментальные, нет, книги Зифы переводят на русский язык — также спрос есть. Я как-то рекомендовал ей вступить в союз писателей, не знаю, возможно, ее туда не приняли, а может, она и сама не захотела.

Я и Гузель Яхину поддержал, за что меня ругали некоторые наши национальные деятели, к тому же еще и депутатом стал, что добавило критики от них. Я не вижу в романе «Зулейха открывает глаза» глумления над татарским народом, просто у разных людей своя трактовка. Я сделал инсценировку данного произведения, Гузель прочитала, она ведь читает по-татарски, но моя трактовка ее не устроила, сказала, что это уже не ее роман. Она считает, что энкавэдэшник Иван Игнатов влюбился в Зулейху, раз полез в воду ее спасать. Так ведь и палач может спасать свою жертву до того, как убить! А в моей инсценировке, дескать, вертухай воспользовался своим служебным положением. Да, может, Гузель и хотела показать чистую любовь, но в литературе случается такое, что автор одно хотел сказать, а был понят совершенно иначе. У меня получилось, что Зулейха вынужденно сошлась с Игнатовым, для того чтобы выжить, вырастить ребенка…

— Значит, Яхина не дала добро на такую постановку, а у вас уже была договоренность с каким-то театром?

— Да, была, конечно, я бы мог, чтобы не пропадала работа, смягчить чуть-чуть, но театр отказался от этого проекта.

— А какой театр?

— Не скажу.

У Гузель Яхиной уже третья книга вышла, и ее принялись ругать, даже не читая. Уверен, что и многие критики романа «Зулейха открывает глаза» его даже в руки не брали. Тут и другие моменты есть. Говорят, что татары завистливые, но я считаю, что не только татары, у всех национальностей можно обнаружить эти пороки.

— Президент Минниханов сказал вам, что татарские писатели ленивые, а рецепта, как их встряхнуть, не дал?

— Президент дал один рецепт, но это не для печати, хотя, может, им и воспользуюсь.